Занкезе вынырнула из приятной прохладной глубины и кинула взгляд на берег, привычно отыскивая свою подругу. Эрза всё так же лежала в шезлонге, нежась под жарящими лучами солнца юга, она, в отличие от орки, делала длинные перерывы между заплывами в их маленький пруд у спрятанного за порталом песчаного пляжа. Поза Эрзы была всё такой же расслабленной и спокойной, раскрытая книжка лежала на её коленях, а воздух слегка дрожал от летнего зноя. Рядом на песке у шезлонга стояла стройная высокая фигура эльфа, который что-то недовольно говорил, цедя свои слова, словно яд. Так показалось Занкезе, пленнице эльфов, орке, которая потеряла всё. В следующую секунду она узнала золотой узор вышивки, украшающий багровую робу чародея, узнала его лицо с тонкими чертами эльфийского аристократа, его хищную красоту, как обычно у его расы прячущуюся под видом уязвимости и обманчивой кротостью взгляда.

Когда Занкезе жила среди орков в восточных горах, она уже давно забыла, что такое счастье. Нелепая жизнь сложилась в неровный некрасивый комок грязного снега напополам с землёй – как те, что летели из-под копыт её коня, когда она спешила к поселению своих товарищей, лишь взвились над неровной линией гор едкие полоски чёрного дыма. Двое её сыновей глупо и бесполезно погибли на охоте, переоценив по молодости свои силы несколько десятков лет назад, – и с тех пор Занкезе так и не завела новой семьи. Их отец однажды просто не вернулся из очередной вылазки в ходе вялотекущего конфликта с эльфами. Расклеиваться всё стало когда-то давно, в ранней юности, когда она выбирала свой путь. Шёпот духов, слышный ей, не повёл души Занкезе скрытыми тропками шаманских дымных курений, меч и нож, крепко лежащие в её руках, не принесли ей славы либо утоления её внутреннего огня. Семья её исчезла, родное поселение однажды погибло. Она нашла другое. А потом ещё одно. И ещё.

Конь под ней пал от меткой стрелы, лишь только Занкезе доскакала до первых каменных построек. Она успела сгруппироваться и технично соскочила, перекувырнувшись через голову, прямиком в укрытие обгоревших каменных стен. В этом поселении, как всегда, она то помогала главной шаманке, то отправлялась в путь с отрядами воинов, то занималась лечением – всем понемногу и ничем как делом своей жизни. Она не думала подолгу о своей жизни, чуждая анализу и размышлениям, ведь Занкезе была оркой – её раса ценила действие, а не долгую изнуряющую мысль. Меняя укрытие на укрытие, не отвлекаясь на воинов врага, она быстро и незаметно продвигалась в центр растерзанного поселения. Где-то там эльфийские маги, где-то там, около домов главной шаманки и вождя.

Треск огня, крики немногих ещё живых орков, ржание коней, свист стрел – слишком поздно, выжил лишь тот, кто успел сбежать. Занкезе особо не раздумывала. Она столько раз не успевала, когда в очередной её дом приходили эльфы. Не успела и сейчас. Но они ещё тут, и ей по силам забрать несколько жизней. Наиболее ценимых эльфами жизней их смертоносных магов. На заднем дворе дома одного из шаманов на неё кинулся юный эльф, а может вовсе не юный, кто их разберёт, этих тварей без возраста. Он завертел в своих холёных, унизанных браслетами руках заклинание ветра, которое уничтожило бы любого воина до того, как он смог бы приблизиться на дистанцию удара. Но Занкезе не была воином. Она держала нож в своей руке, а отразила заклинание незадачливого чародея глухим магическим щитом, одним прыжком оказалась рядом и перерезала ему горло. В почти детских небесно-голубых глазах застыла растерянность и боль. Занкезе поспешно вытерла нож и пошла дальше.

На псарне она убила двух воинов: они ещё не успели перерезать всех. Выпустила собак, нашептав им жажду убивать врагов. Обождала, вжавшись в тень, и укрываясь, как плащом, поднявшейся суетой, проскользнула по сломанному дереву, привалившемуся к задней стене, на второй этаж главного здания всего поселения. Занкезе поспешно поднялась выше, на третий этаж. Здание, служившее одновременно музеем, местом для собрания шаманов, вождя и его приближённых, хранилищем магических артефактов и разных редкостей, уцелело почти полностью, оставшись в стороне от пожара. Похоже, эльфы ещё не успели разграбить его и явно собирались сделать это, раз не уничтожили. Орка затаилась на этаже с шаманскими артефактами, слилась с темнотой, ожидая первого мага. Холодно и собранно она ждала. Кто первым придёт сюда осмотреть доставшуюся завоевателям добычу? Занкезе надеялась на кого-то посерьёзнее встреченных до этого противников.

Черноволосый маг в платье до пят, какие с незапамятных времён носили эльфийские чародеи, не заставил себя долго ждать. Он повёл рукой, и огромный зал залил ровный белый свет, в этот момент заклинание Занкезе атаковало его. Следуя своему чутью, она не прыгнула навстречу, и правильно сделала: щиты мага отбили атаку, и его синие глаза пронзили её холодом бессловесного обещания смерти. Скорее всего, мучительной, среди этой жестокой расы Занкезе встречала слишком много садистов. В следующее мгновение Занкезе превратилась в само движение, плавное и перекатывающееся, стремительное, безостановочное, ведь остановка означала неминуемую смерть. Маг обстреливал её своими заклятьями, но каждый раз промахивался, уступая орке в скорости. Она зашла ему за спину, и чародей тут же повернулся, не собираясь дарить ей этого преимущества. Он поднял руку, на запястье блеснул камень-артефакт, помогающий сосредоточению и облегчающий ток магической энергии, Занкезе ясно успела его запомнить, глядя на эльфа глазами своего иллюзорного фантома, который так красиво распался кусками тумана от убивающей ворожбы мага. Второй раз повернуться он уже не успел, по-прежнему уступая орке в скорости.

Она вогнала нож ему в спину, не думая о том, насколько это честно. Прижимаясь к нему сзади, Занкезе судорожно сжимала горло мага всё время его агонии, другой рукой нащупала кинжал на поясе своей жертвы и вынула его. Запах крови эльфа вскружил ей голову, пробуждая воинские инстинкты. Ноздри её затрепетали, Занкезе ощутила, как её жилы заполняет аура берсерка.

- Ты сейчас здорово мне помогла, решила за меня очень неприятную проблему, - вдруг услышала она мягкий голос. – За это я оставлю тебе жизнь.

Орка быстро обернулась ко входу в зал, отталкивая от себя тело погибшего чародея и выдёргивая из его спины свой нож. В другой руке она сжимала стилет с тонким как жало лезвием, до которого не успел дотянуться маг. Вот и следующий, не пришлось ждать. Взгляд её противника остановился на кинжалах, которые сжимали руки Занкезе. Его тонкие губы искривились в ехидной улыбке, и он откинул свой чародейский посох, похожий на гигантскую искрящуюся сосульку, в сторону. Наклонился, приподнимая край своих длинных одежд, и вынул из-за голенища сапога эльфийский кинжал с изогнутым лезвием. Потом Занкезе долго размышляла о том, изменился ли бы исход боя, если бы она атаковала его, не дожидаясь, пока он вынет оружие?

Он бросился на орку, словно воин, не призывая никакой магии. В руках этого странного эльфа не было ничего, кроме единственного клинка, и Занкезе позволила ауре берсерка заполнить её целиком. Этот древнейший приём воинов её народа вовсе не лишил орку разума, скорее обострил восприятие, сделав его нереально чистым, выверенным, убрал боль, эмоции, инстинкт самосохранения, лишние мысли, сделал её холодной машиной для танца смерти. Последнего танца смерти, ибо выбраться живой Занкезе не планировала, намереваясь отнять как можно больше жизней эльфийских чародеев.

Она превосходила своего предыдущего противника в скорости, сейчас, она знала, она стала ещё быстрее и смертоноснее, но проклятый эльф с кинжалом умудрялся одним клинком парировать её удары ножа и стилета, от других ударов уворачивался, вертясь как уж на сковородке. Он успевал даже атаковать, наступая вновь и вновь, хотя Занкезе вовсе не жалела себя, не желая затягивать бой. Шуршание его одежд, разлетающихся в бою, словно крылья птицы, мелькание длинного хвоста его светлых волос, постоянное кружение и верчение на такой близкой дистанции, что нельзя промахнуться, – эльф словно издевался и дразнил, даже продолжал усмехаться. На его лице без особого труда читалось удовольствие. Все удары находили лишь пустоту, Занкезе даже решилась повторить фокус с иллюзорным фантомом, хотя не особо рассчитывала на успех, - он мог видеть, как именно она убила предыдущего чародея. Подойти со спины к вертящемуся как юла эльфу было совершенно невозможно: вид двух Занкезе совсем не смутил странного эльфа, он сделал две петли в своём стремительном танце и непонятным образом ранил обеих, оставив на плече кровавый росчерк. Орка зарычала, и фантом развеялся. Эльф ответил сдержанным смешком, не думая останавливаться и вынуждая её парировать град всё новых и новых ударов.